Таня. Серия «Знакомые лица» - Татьяна Краснова

– Я? Нет.

– А что тогда об этом говорить?

Юля устроилась на веранде, собираясь перехватить Таню сразу после урока. Из открытого окна доносились математические монологи Пифагора. Голоса новой подружки было не слыхать. Вспомнилась детская книжка с картинками: орел выклевывает Прометею печень, тот страдальчески терпит. Когда дед удалился, предложив ученице решить что-то самостоятельно, Юля через окно заглянула в комнату:

– Ну что?

– Ничего. Опять чуть не уснула. Сейчас он вернется, сам решит и начнет объяснять по новой.

Юля посмотрела на уравнение. Таня беспокойно оглянулась на дверь и зашептала:

– Ну, будет опять икс равен нулю. Я понимаю, ЧТО для этого нужно проделать, но только пока мне объясняют – а потом сразу же забываю. Я не понимаю, ЗАЧЕМ это нужно. Зачем всё упрощать и что-то к чему-то приравнивать. Зачем сводить к нулю.

– Затем, – объяснила Юля, быстро записывая в столбик решение, – чтобы всё это закончилось, и мы пошли гулять.

– А ДЕЛО-ТО идет на лад! – похвалился дед, проводив ученицу. – Совершенно правильно решила, а какая слабенькая вначале была! Мне даже казалось, что она просто сидит и ждет, когда урок кончится – неловко было деньги брать у ее матушки…

Юля раскрыла учебник по алгебре. На первой странице крупно подписано: NikBer.

– Это Таня оставила?

– Это? Нет, у меня куча старых книжек, от бывших учеников.

– А эта чья?

– А я и не помню.

ЮЛЯ побежала догонять Таню и наткнулась на плачущего ребенка в комбинезончике – не разобрать, мальчика или девочку.

– Фусси! Фуська! Фусенька! – взывало дитя непонятно к кому.

– Ты что, потерялся? – притормозила Юля.

– Нет, это Фуська потерялся! Я его ищу!

Ни кошек, ни собак поблизости не было видно, и Юля помчалась дальше.

Муму

– Я, НАВЕРНО, сама виновата, – оправдывалась Таня, когда они вместе шагали по длинной дачной улице. – Я, наверно, не умею учиться. Когда я была маленькая, к старшей сестре ходили разные учителя, а я сидела в ее комнате, играла и всё слышала. И потом получалось, что я всё уже знаю, и читать умею, и писать, и английский… А еще я любила потихоньку копаться в ее книжках и учебниках, когда ее дома не было, и из взрослых шкафов книги таскала. А в школе потом сидела и ждала, когда всё кончится. Было неинтересно – ничего нового. Но если начинали объяснять что-то незнакомое, я ничего не понимала – мне, чтобы понять, надо куда-нибудь спрятаться и получить знание как будто через щелку, или самой где-нибудь откопать, тогда оно станет моим. А если его передают напрямую, то это как кувалдой по голове, и чем больше напрягаешься, тем меньше толку.

– А по-моему, напрямую – как раз проще.

– Ну вот видишь, – развела руками Таня, – я и говорю, что не умею учиться, особенно при всех. Бывают люди, которые есть при всех не могут, для них это слишком интимный процесс.

– А может, тебе просто математика на фиг не нужна? – предположила Юля.

– Мне очень много чего не нужно, – призналась Таня, – даже страшно становится. Родители отдавали меня в разные престижные школы – в школу благородных девиц, например. В ней я возненавидела рукоделия и музыку. В школе с оздоровительным уклоном – физкультуру. Математика – само собой, я везде ее ненавидела. Более менее было в английской школе… А что мне нужно – я не знаю. Я люблю просто сидеть и мечтать. Но мне же никто не даст этим заниматься.

– Почему? – возразила Юля. – Если тебе так надо, никого не спрашивай – сиди и занимайся.

Таня засмеялась. Юля хотела было пояснить, что не шутит, как им обеим пришлось отскочить к забору: в облаке пыли пронеслись два квадроцикла, унося с собой хохот веселой компании.

– Придурки, – проворчала Юля. – Смотри, а вон там – городок гномов!

Они свернули на улицу, где стояли маленькие, как игрушечные, совершенно одинаковые коттеджики.

– Улица Научная, – прочитала Таня надпись на табличке. – Наверное, это и есть твой наукоград.

Квадроциклы опять проревели, обгоняя их, только на этот раз один затормозил, и Егор прокричал оттуда:

– Таня, привет! – как будто Юли рядом не было.

Юля тут же осведомилась, где его паровоз и почему он сегодня на нем не катается. Мальчишка скорчил рожу и врубил песню: «В стрёмных телках море позитива!». Его приятель начал усиленно приглашать девочек в свою повозку, хотя все места были заняты. Таня ограничилась тем, что поздоровалась с Егором, а Юля прокомментировала его музыкальный вкус и посоветовала купить прицеп.

– Или ты хотела прокатиться? – покосилась она на Таню, когда компания умчалась с ветерком.

Та замотала головой:

– Нет, меня бы это напрягало. Я бы не знала, о чем с ними разговаривать. Вот моя сестра – светский человек и получает от всего этого удовольствие. Она старше на пять лет. Когда я пошла в школу, ей было уже двенадцать. Мне этот возраст казался магическим. Казалось, как только и мне исполнится двенадцать, я стану такой же, как она – популярной, общительной. Пойму, в чем радость жизни. Вообще превращусь в другого человека. Пойдем дальше?

Впереди был парк. Аллеи с цветниками расходились веером и исчезали в зеленом море.

– Пойдем. И как, не превратилась?

– Не превратилась. Уже и тринадцать исполнилось, и четырнадцать. Я, наверно, много ерунды наговорила, – спохватилась Таня, – потому что не умею с людьми разговаривать. Я обо всем этом, вообще-то, обычно молчу. В моих школах принято говорить только о шмотках и о мальчиках…

– Это не только в твоих, – заверила Юля. – Нормально ты разговариваешь, расслабься. А мальчики что? Они у тебя хоть были?

Аллея подвела их к смотровой площадке с разломанными перилами. Вниз круто уходил обрыв. Кудрявые вершины деревьев спускались к озеру. А вот и двойная береза, увешанная ленточками, и скамейка под ней. Юля узнала место встречи с НЕхудожницей.

– Нет, не было. Я понимаю, это может показаться ненормальным, – говорила Таня, отойдя подальше от края. – Но я живу в замкнутом мире. Меня обычно возят, родители или домашний шофер – в школу, из школы. А всё остальное время я дома. Там я сама по себе и занимаюсь чем угодно, но никуда не выхожу, потому что пока не вожу машину. А из коттеджного поселка иначе не выберешься. Сейчас мы переехали в Москву, но это мало что меняет.

– Ты что, просто по улицам никогда не ходишь? – не поверила Юля.

– Ну да. Мама только здесь расслабилась, потому что репетитор в двух шагах от дома. Теперь ты понимаешь, почему я так люблю бродить по Белогорску? Очень необычное ощущение себя в пространстве… Какая же тут может быть личная жизнь? А у тебя она есть?

– Нет, – созналась Юля. – Я пробовала встречаться с одним парнем, просто потому что все девчонки уже с кем-то встречаются. Типа, если у тебя никого нет, значит, ты никому не нужна. А потом узнала, что он провожает меня и идет еще к кому-то. Параллельщик такой. Я сказала, чтобы он это прекратил – или пусть отваливает.

– И что?

– Отвалил. Нет уж, мне такая муть не нужна, даже для галочки. А с одноклассниками ты что, не общаешься?

– Когда была помладше, меня возили на всякие дни рождения…

– …и ты там ждала, когда всё кончится? – со смехом подхватила Юля.

– В общем, да. А потом, я же в благородных девицах пробыла несколько лет, там мальчиков вообще не было. Но ты не думай, меня это не напрягает. Напрягает, когда на тебя начинают смотреть, как эти мальчишки с квадроцикла, как будто твои руки-ноги – это и есть ты.

Юля критично оглядела ее:

– Нормальные у тебя руки-ноги. Еще получше, чем у других.

– Ну, ты же понимаешь, о чем я. Мы один раз с сестрой гадали с зеркалом, там должен был кто-то появиться. И вот после этого у меня долго оставалось странное ощущение, когда я подходила к зеркалам. Вдруг я туда посмотрю, а там окажусь – не я. И в мужских взглядах примерно то же самое – я вижу, что они видят не меня, а что-то другое…

– А у меня ощущение, что на нас с тобой прямо сейчас смотрят. Тебе не кажется, что рядом кто-то есть? – насторожилась Юля. – Как будто ветки вокруг хрустят.

– Гуляет кто-нибудь. Тут же парк.

– Я и у деда всё время что-то слышу. Наверно, это чужой мир со своими звуками, никак не привыкну… Вот, опять ветки трещат! А давай спустимся к озеру? У тебя же еще есть время? Не бойся, я подстрахую. Я здесь уже лазила. Не так уж и высоко.

Юля нырнула под перила и протянула Тане руку. Та зажмурилась, но шагнула вперед.

ВНИЗУ они побродили по берегу и набрели на настоящий водопадик – ручей впадал в озеро, соскакивая с высокой ступеньки.

– Что-то плывет, – заметила Юля.

Таня предположила:

– Деревяшка?

– Нет, оно живое. Гляди, голова! Может, водяная крыса? Дед говорил, их в озере полно. Они норы по берегам роют, а народ их отлавливает на шапки и воротники.